Читать онлайн «Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]». Страница 52

Четыре обросших бородами наших солдата выглядели там крайне уставшими, измотанными и, понятное дело, исхудавшими. Но вот жалкими они не выглядели — герои так не выглядят никогда, а ребята были, конечно, героями.

Четыре советских парня в одночасье стали мировой сенсацией, мэр Сан-Франциско вручил героям золотой ключ от города, и они заслуживали этого! Попав в нечеловеческие условия — Зиганшин после спасения весил 40 килограммов вместо нормальных 69-ти, — они полностью сохранили себя как люди. Журналисты на пресс-конференциях то и дело удивлялись, а уж выигрышных деталей в рассказах спасенных было хоть отбавляй. Один из них прихватил с собой на дежурство на борт баржи гармошку и теперь рассказывал, как, желая подбодрить себя и товарищей, он играл на ней…

— О, где же эта историческая гармошка? — тут же оживилась газетная братия и в ответ услышала:

— А мы ее съели!

Испытывая дикий голод, ребята разрезали кожаные мехи гармони на тонкие полосы и часами разваривали их, а потом часами жевали…

На Западе потерпевшие кораблекрушение или оставшиеся в открытом море без пищи моряки имели точное представление о том, что надо в этом случае делать. Когда начинался голод, бросали жребий — кому пойти на корм остальным. Эта практика у западных мореплавателей была настолько известной и обычной, что ее шутливо обыграл в своей «мушкетерской» трилогии Дюма-отец. Читатели его «Двадцати лет спустя», безусловно, помнят, как, оказавшись после гибели фелуки в ночном море, четверка мушкетеров дружно подшучивала над верным и в то же время жирным слугой Портоса Мушкетоном, опасавшимся, что его-то как раз и пустят на жаркое в первую очередь.

Будучи типичными продуктами западной цивилизации, журналисты, естественно, поинтересовались у реальной, а не литературной четверки спасенных, не подумывали ли они о чем-то подобном, не было ли на сей счет каких разговоров?

Однако молодые советские ребята, тоже будучи вполне типичными продуктами новой советской цивилизации, вопроса западных журналистов не поняли!

Журналисты повторили вопрос и дополнительно пояснили, что так, мол, и так, вас было четверо, одного можно было бы и того…

Однако ребята и после таких пояснений были в искреннем недоумении — а что, разве такое может кому-то прийти в голову?

И вот уж тут их не поняли даже видавшие виды западные журналисты.

В этой — абсолютно «знаковой» — детали есть, вне сомнений, мало с чем сравнимая философская и мировоззренческая глубина! Это — абсолютный «момент истины» для старого, как Зло, частнособственнического общества и нового социалистического общества Добра.

Две цивилизации неожиданно стали друг перед другом и не поняли друг друга по основному вопросу бытия — о ценности человеческой жизни и цене жизни, которая иногда оказывается равна выбору умереть человеком.

А вы говорите — ГУЛАГ, ГУЛАГ…

Добро, как и Зло, вечно, но лишь советская цивилизация практически положила принципы Добра в свой цивилизационный фундамент. И вот, советская Страна Добра и американская Империя Зла, оказавшись лицом к лицу, сами себе не отдавая в том отчета, показали миру — кто есть кто!

В царской России, а потом и в СССР имелись социальные группы, где тоже считалось приемлемым людоедство в экстремальной ситуации. Отпетые уголовники рецидивисты, замышляя побег через тайгу, специально подбирали простодушного кандидата, называя его между собой «коровой». Но в том-то и дело, что в Русской, а затем в Советской Вселенной до такой потери себя как человека опускались лишь немногие отщепенцы, моральные уроды! А для капиталистической цивилизации Запада подобное моральное уродство рассматривалось как допустимая норма всем обществом или по крайней мере значительной его частью.

Улавливается разница?

«Остаться до конца человеком в любых условиях!» — так воспитывала своих обитателей Советская Вселенная.

«Не гнушаться быть зверем, если это тебе выгодно, даже в обычной жизни, а уж тем более в экстремальных условиях», — так воспитывал людей мир капиталистического Зла.

Кто-то, возможно, вспомнит и западные волнующие примеры. Например, трагедию «Титаника», на котором оркестранты так и ушли на дно, играя бравурную музыку, или самоотверженно отказавшихся тогда от спуска в спасательные лодки некоторых богачей. Однако на том же «Титанике» — когда это выяснилось, возмущение было огромным — процент спасенных женщин и детей из первого класса превысил процент спасенных женщин и детей из третьего класса примерно втрое!

Оркестранты «Титаника» были в мире капитализма XX века уже исключением, а правилом было иное: «Есть деньги — живешь!»

О тихоокеанской четверке у нас писали много. Когда они через Сан-Франциско, Нью-Йорк и Париж добрались до Москвы, в аэропорту ребят ждали толпы народа, плакаты, цветы. Встречал генерал армии Голиков. Министр обороны маршал Малиновский подарил всем четверым штурманские часы — «чтобы они больше никогда не блуждали».

Я помню газетные репортажи, хронику… Был даже фильм снят — «49 дней». При этом парней не подавали у нас как суперменов. Мол, чего там! «Когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой».

Так-то так, но, во-первых, на геройство способен все же не любой. Даже в Стране Добра трусов и заведомых подлецов всегда хватало, не говоря уже о людях малодушных. Во-вторых, ребята не готовились ведь к геройскому поступку. Но, оказавшись в условиях, когда надо было становиться или героем, или трусом, все четыре стали героями, хотя сами себя героями, вообще-то, не воспринимали. Они вели себя так, как их учили, как они с детства привыкли, искренне считая, что иначе-то вести себя невозможно.

А Запад изумился: неужели можно вести себя так?

Через пару лет после описанной выше тихоокеанской драмы жизнь поставила еще один «знаковый» эксперимент.

Во время Карибского кризиса 1962 года на Кубу тайно и в спешке перебрасывались наши части — не элитные, не спецназовские, а обычные строевые с личным составом срочной службы. Перевозили их в трюмах сухогрузов, запрещая в дневное время выходить на палубу, так как самолеты ВВС США постоянно облетали и фотографировали советские корабли. Тропическая жара, усугубляемая постоянным нахождением в душном трюме, сухой паек, в котором масло и шоколад растаяли в первые же дни перехода, нехватка пресной воды, невозможность ополоснуться…

В таких условиях тысячи молодых советских ребят провели примерно полторы недели и все выдержали! Они ведь были детьми отцов-победителей, детьми войны… Сдюжили отцы, так как же не сдюжить сынам?

По окончании Кризиса, когда многие его детали стали так или иначе известны обеим сторонам, руководство «зеленых беретов» США решило оттренировать своих суперменов по той программе, которую невольно прошли обычные советские парни, часть из которых была вообще «салажатами».

Хватило «беретов» на три дня.

Они были всего лишь «зелеными», и их усилия оплачивались тоже «зелеными». А наши ребята прошли пекло тропиков под Красным знаменем Советской Родины, и их усилия были оплачены всего лишь скромной благодарностью, объявленной в приказе по части.

Но это была благодарность Родины!

Об этом тогда мало кто думал — тем более в таком вот высоком стиле… Но этим жили, как живут воздухом, который замечают только тогда, когда его не хватает.

И как не хватает его России сегодня…

Какой-то умный негодяй назвал 70-е годы и первую половину 80-х годов в СССР годами застоя, и словцо привилось. Однако если иметь в виду темпы роста, абсолютные и душевые показатели развития советской экономики даже в «брежневские» годы, то можно сказать одно: дай бог такого «застоя» не то что малахольной «Россиянии», но любой вполне развитой стране.

Да, да! Очень не помешал бы нынешней РФ тот якобы «застой», который был характерен для позднего СССР времен Брежнева… Одних квартир, начиная с 60-х годов, СССР строил по два с лишним миллиона в год, и хотя к 1985 году количество сдаваемых за год квартир несколько снизилось, но все равно находилось на отметке примерно в два миллиона квартир в год!

В 1975 году только в РСФСР было сдано почти 62 миллиона квадратных метров жилой площади. В «Россиянии» в 2000 году было сдано 30 миллионов, и лишь в 2007 году была достигнута цифра в 61 миллион — через тридцать лет после того, как эта цифра стала нормой в советской Российской Федерации! Но это — если считать по «квадратам», а если по квартирам? Сейчас ведь на одного даже микро-олигарха приходятся тысячи квадратных метров дворцов и особняков…